Чтобы увидеть внутреннее обустройство частного дома среднестатистической по доходам финской семьи, вовсе не обязательно дожидаться приглашения в гости. Имеются и другие возможности – например, ежегодная выставка жилищного строительства Asuntomessut.

Этот выставочный проект на свой лад уникальный, и пока никто в мире его повторить не смог, хотя попытки предпринимались. В Финляндии успешная история таких выставок насчитывает уже три с половиной десятилетия. Проект и прост, и сложен одновременно.

Каждый регион, каждый муниципалитет Финляндии на долгие годы вперед прорабатывает планы дальнейшего развития и застройки. В таких планах предусмотрен какой-нибудь наиболее интересный земельный участок, который заранее отводится под будущую выставку Asuntomessut. По сути, это обыкновенный жилой район, но возводится он сразу весь целиком, со всей необходимой инфраструктурой. Строительство продолжается два года, начинаясь с нулевой точки. А по завершению, в течение одного летнего месяца – с середины июля до середины августа – только что отстроенный квартал превращается в шумную выставочную площадку, где представлены созданные по последнему слову строительной техники дома. На следующий день после окончания работы выставки в образцовые дома заселяются хозяева: обычные граждане, уже заранее согласовавшие приобретение нового жилья с выставочной администрацией и только временно предоставившие его в качестве экспоната. Так, год за годом, каждая новая выставка жилого квартала перемещается в другой регион страны. К слову, график строительства не срывался никогда, а будущие места застроек уже распланированы на десяток лет вперед. Муниципалитеты выстраиваются в очередь на право устроить у себя очередную Асунтомессут. Города, где она уже прошла, включают её в список местных достопримечательностей, предлагая туристам поглядеть на «выставочный» район минувших лет. Число же ежегодных посетителей в течение непосредственно «выставочного» месяца составляет до 150 с лишним тысяч, что по масштабам пятимиллионного населения Финляндии весьма значительно.

Понятно, что далеко не все из тех, кто посещает выставку, собираются купить новый дом или связаны со строительным бизнесом. Кто-то приходит целыми семьями ради празднично веселой обстановки, обычно присущей такого рода мероприятиям, кому-то действительно интересно из праздного любопытства поглядеть на новые разработки и предложения в строительном деле. Но значительная часть публики, судя по статистике, интересуется, прежде всего, идеями по дизайну внутреннему помещений, оригинальными решениями в интерьере в обычных бытовых условиях.

Ключевое слово в данном случае – обычных. В некоторых муниципалитетах нам даже пожаловались, что при такой концепции на выставку почти не попадают элитные, суперсовременные дорогостоящие жилищные проекты, на них просто не находится заказчика, т.е. покупателя. Дом строится и обставляется не специально напоказ, а для повседневной жизни. Считать ли это плюсом или минусом – уже другой разговор. Не секрет, что для различного рода выставок производители или продавцы стараются припасти что-нибудь эдакое из ряда вон выходящее, сенсационно новое, что только-только появляется в поле потребительского зрения. На Asuntomessut изредка встречаются склонные к новаторству экспериментаторы, но случается такое, пожалуй, лишь в исключительных случаях. Большинство покупателей недвижимости предпочитают нормальное добротное жилье, в котором, правда, желательно учесть не слишком шокирующие модные веяния в дизайне, и, уж совершенно точно, внедрить максимум современных технологий, которые делают дом энергосберегающим, практичным и удобным в повседневности, а по возможности и «умным», если такое новшество обходится не слишком дорого.

Во всём же остальном, если судить по многолетнему опыту финских выставок, обычно обладатель жилого дома склонен к консерватизму, как ему и положено. Дома с атриумом, вошедшие в обиход два десятка лет назад, по-прежнему пользуются спросом: гостиная высотой в два этажа, а то и выше — под самую крышу. Двери спален, детских комнат и кабинетов второго этажа выходят в коридоры-антресоли по принципу внутреннего балкона. В помещении много света и воздуха благодаря большим окнам гостиной. Такой дом, в котором живут наши знакомые в Хельсинки, был построен еще в начале 2000-х, однако и на последней выставке жилищного строительства, прошедшей минувшим летом в Ювяскюля, сходных по планировке коттеджей встречалось немало.

 В отделке обращает на себя внимание активное использование натурального дерева или его имитаций, которые категорически не должны наводить на мысль о ламинате. Деревянные мебель, стены и даже потолки встречаются в коридорах, спальнях и кабинетах, а не только в саунах и прилегающих к ним подсобных помещениях. Финны вообще склонны в последние годы всячески продвигать деревянное домостроение: каркасные дома, дома из бруса или – новшество последних лет – из панелей CLT. По их расчётам приоритет дерева вскоре должен заменить привычные и до сих пор популярные каменно-бетонные постройки. Кстати, такая тенденция присуща далеко не всем странам: наш знакомый предприниматель-строитель из Армении заметил по этому поводу, что для армянского покупателя понятие «деревянного дома» не существует в принципе и вряд ли появится в ближайшем будущем.

Считать ли особенности цветовой гаммы внутренних помещений тоже финской спецификой или всё-таки в ней следует искать модные веяния? В интерьере домов Asuntomessut часто используется контрастность — черное/белое, черное/красное, но не пестрота, которая если уж где-то и присутствует, то, обычно, в детских комнатах или, иногда, небольших удаленных холлах.

На последних трех жилищных выставках: в Тампере (2012), Хювинкя (2013) и Ювяскюля (2014) заметное место занимал ландшафтный дизайн – как на участке около частного дома, так и в целом, концептуально для всего построенного района. Но о нем, мы полагаем, ещё будет повод поговорить отдельно.

У нас имеется возможность заглянуть на финскую выставку жилья Asuntomessut 2016 за полтора месяца до её открытия 8 июля. Что же финские дизайнеры предлагают на сей раз?

Asuntomessut этого года проходит в небольшом городке Сейняйоки в Западной Финляндии. От Хельсинки – три с половиной сотни километров строго на северо-запад. Место это прославлено архитектурным наследием известного финского архитектора и дизайнера Алвара Аалто, о чем местные жители не упускают случая напомнить. Традиции, понимает ли, положение обязывает… Так что на выставке должен, в конце концов, проявиться и местный творческий подход. И он проявляется – в нескольких аспектах.

Одна из наиболее заметных особенностей именно этой выставки — привлечение внимания к традиционным по внешнему виду деревянным городским и сельским домам в стиле, характерном для этого региона Финляндии в конце XIX – первой половине ХХ веков. Организаторы выставки подчеркивают: именно здесь, именно в этом регионе. Хотя, если быть честным, то так же строили и в Порвоо, и в Хельсинки, где ещё сохранились старые деревянные жилые дома того времени. Да даже в Таллинне найдется нечто подобное. Сооружать их по меркам, например, 1930-х годов было сравнительно недорого, и если город не мог себе позволить каменные постройки, то ограничивался «бюджетными» деревянными. Иное дело в Западной Финляндии, где сохранились целые кварталы подобных домов иногда в весьма почтенном – более, чем ста пятидесятилетнем возрасте. Пример? Пожалуйста: городки Коккола или Раума. Очень колоритные, надо признать.

К исчезающим в современном быту историческим аналогиям и призывают современные архитекторы, предлагая новые коттеджи ретро-стиля — отнюдь не однотипные, но с легко узнаваемыми типичными чертами исторических построек, перенесенными в современность. Можно ли вернуть моду на почти ушедший утилитарный ретро-стиль? Во всяком случае, желающих поселиться на улице, одна сторона которой полностью составлена из подобных домов, в Сейняйоки нашлось в изобилии. Получившийся в результате квартал вполне заслуживает того, чтобы на него поглядеть.

Логично было ожидать в интерьере таких домов «деревенский» дизайн — тоже ретро. Действительно, без него не обходится: домотканые дорожки, незатейливые занавесочки на прямоугольных, с поперечными перекладинами окнах, ностальгическая мебель, напоминающая тумбочки, серванты и комоды наших бабушек или, точнее, пожалуй, прабабушек…  А составленный из наклонных кольев забор хорошо знаком всем по этнографическим музеям. В чем-то увлечение старинным традиционным стилем порой представляется доведенным до чрезмерности, но, в общем, это дело вкуса. До различных рюшечек и кружавчиков у не склонных к излишествам финнов дело не доходит, однако, с другой стороны, нарочитая грубоватость и простота даже современным сторонникам функционального дизайна может показаться слишком изощренной вычурностью. Хотя кому-то такой интерьер вполне может восприниматься удобным и практичным.

Конечно, в четырех десятках домов, предложенных на выставке, кроме, скажем так, ретро-интерьера, найдутся и другие примеры. Например, бросилось в глаза преобладание черно-белой гаммы во многих жилых помещениях. А если остальные краски и присутствовали, то неярко, полутонами. Для контраста – нечто прямо противоположное: гламур в самом безудержном проявлении – от утрированного Боттичелли до готовой к использованию ванны с шампанским. Квартира для звезды кабаре, героини эпатажа, актрисы Заза, с сексуальными ориентациями которой (которого?) так сразу и не разберешься. История появления Зазы в театральных кругах Сейняйоки – тема отдельная, но её жильё вполне реально и тоже являются частью объектов, предназначенных для обозрения публики во время работы выставки. Интерьером занимались дизайнеры и модельеры местного городского театра Зиикка Аурасмаа и Леена Ринтала. Девизом стало: «Мало – не много, много – ещё больше».  Да, блесков, мишуры, вызывающих ярких красок, вмонтированных в картину стекляшек – или чего там ещё – более, чем достаточно.

Для прославенной финской сдержанности такое проявление интерьерных эмоций кажется не совсем обычным. Но времена меняются, и две совершенно разные эстетические теории соседствуют в близлежащих домах, разбавленные в промежутке самыми разными проявлениями вкуса.

Напомним, что выставка Asuntomessut по своей концепции – это не дома напоказ, это дома для жизни. Во всех её контрастных проявлениях. Причем для жизни далеко не всегда очень уж обеспеченного человека. На выставке хорошо видно, как живет тот самый, многократно описываемый финский средний класс. Гламур для него, конечно, исключение. Но это не значит, что и феерическому блеску красок не найдется места рядом с черно-белой суровостью и архитектурным лаконизмом, замешанном на давних традициях.

«Наш основной доход поступает от туризма» — согласитесь, несколько неожиданное высказывание настоятеля монастыря, не так ли? Особенно, если придерживаться жестких догматов, категорически не допускающих малейших отклонений от суровых правил поведения в церкви. Приходилось ли вам натыкаться на сердитые взгляды верующих, осуждающе, если не агрессивно, реагирующих на нерасторопных пришельцев, заглянувших на службу «несвоевременно» или не так одетых. Казалось бы, какие уж тут туристы?

«Мы не слишком строги к нашим посетителям, если кто-то окажется в неподобающем головном уборе или женщины без платка на голове, в брюках. Мы не собираемся брать на себя роль полиции и указывать, кто может войти в церковь, а кто нет, — продолжает рассуждать настоятель нововалаамского монастыря архимандрит Сергий. — Конечно, верующие обычно знают, как необходимо вести себя в храме, но для туристов мы допускаем большую свободу. Ведь для многих это посещение может стать первым соприкосновением с православием, и очень многое зависит, как они себя здесь будут чувствовать, рады им здесь или нет. Если к ним отнестись с недоброжелательностью из-за того, что, например, у женщины нет головного убора, то, возможно, они никогда больше сюда не вернутся».

В расположенный на востоке Финляндии Ново-Валаамский монастырь возвращаешься, действительно, с удовольствием. В нем ощущается не только та самая привлекательная доброжелательность, но ещё и присутствует некое познавательное начало – если хотите, своего рода рабочая площадка для дискуссий, обмена мнениями на религиозные темы, место для постижения церковного начала.

История монастыря драматична и показательна одновременно. «В прошлом году исполнилось 75 лет с момента эвакуации валаамской братии с острова Валаам и её установления в местечке Папинниеми района Хейнявеси», — сообщают справочники. Причина эвакуации? В результате распада Российской империи после Октябрьской революции старый Валаамский монастырь расположенный в Карелии, территориально оказался в получившей независимость Финляндской Республике. Но советско-финская война 1939 года вновь перекроила карту, и эти земли перешли к СССР. Кто-то, как говорят, успел предупредить монахов о готовящихся по отношению к ним репрессиях со стороны новой власти. Счет шел на часы, однако обитатели монастыря успели собрать всё, что считали ценным, и вместе с главными святынями отправились на поиски нового пристанища в Финляндии.

Землю – купили, обитель основали… О том, как складывалась новомонашеская жизнь, рассказано и написано немало; если кому интересно, то первоисточников множество. Как бы то ни было, со сложностями и приключениями, сменой церковных иерархов и переходом от одного православного патриархата к другому монастырь сохранился. Сейчас он принадлежит Финляндской архиепископии Константинопольского патриархата.

Многовековой старины, овеянной временем, здесь почти нет. Она осталась в старом Валааме. Нет высоких стен, которыми стремились обезопасить себя монастыри в смутные времена. В Новом Валааме – другая история, которая наложила ощутимый отпечаток на современную монастырскую жизнь. Строения утопают в зелени и свободно открыты и для взора, и для посещения. Конечно, не хватает привычной в таких случаях «историчности» и уходящих вглубь традиций, связанных с каким-нибудь давным-давно случившимся святым действом. Но следует отметить, что в скромном небольшом старом храме, построенном сразу по прибытию, ощущается какая-то особая «теплая» аура, хотя зимой в нем не служат из-за плохого отопления. В июне 1977 года был освящен новый собор, где и проходят теперь службы. На монастырской территории —  культурный центр с выставочным залом, библиотекой, помещениями для конференций и мастерской по реставрации икон; кафе-ресторан «Трапезная», дегустационный зал, где летом предлагается доброе монастырское вино местного же приготовления; сувенирный магазин. Для паломников и гостей — гостиница с удобными и вполне комфортабельными, отнюдь не келейного типа, комнатами.

Вероятно, подобным перечнем может похвастаться не один монастырь из числа и старых, и новых, но в Ново-Валаамском ощущается нечто, отличающее его от многих современных православных обителей: открытость и… Как бы это передать, не затронув ничьи религиозные чувства, даже самые догматичные? Скажем так: творческий подход. Здесь приятно и интересно говорить о религии, не опасаясь неприятия, и даже, наоборот, ожидая продуктивной дискуссии на очередном научно-религиозном семинаре в конференц-центре монастыря. В церковь туристы запросто могут зайти ради эстетического удовольствия от созерцания сохранившихся ещё со старо-валаамских времен древних икон, а люди религиозные — поклониться их святости и чудотворности. И то, и другое с удивительной легкостью уживаются в монастырских стенах.

Нельзя сказать, что финансово-коммерческая деятельность дается монастырю легко. Несколько лет назад на этой почве даже возникли большие споры, результатом которых стали временные изменения в руководстве монастыря. Со временем разногласия разрешились, хотя текущих проблем всегда предостаточно. Тем не менее, не смотря на большой объем работы, которой постоянно заняты монахи и «друзья монастыря», общая атмосфера гостеприимства остается неизменной.  

В этот удаленный от основных городских центров уголок попасть нелегко. Однако, хотя Ново-Валаамский монастырь не по дороге на пути от одной достопримечательности до другой, при желании, всегда можно разобраться с транспортными реалиями. Добравшись, пожить в монастырской гостинице, столоваться в общедоступной для всех трапезной (монахи питаются отдельно в специальном, изысканно расписанном помещении, одна из причин — их рацион не всегда удобен для… да-да, для многочисленных туристов), погулять по окрестностям, набредая на часовни и оберегаемые захоронения, даже прокатиться по расположенному рядом озеру на теплоходе «Сергий», когда он, теплоход, на ходу – удовольствие для многих, не только верующих. Потому, наверное, число приезжающих сюда туристов не меньше количества паломников. По самым общим предположениям ежегодно около ста тысяч человек посещают монастырь. А приехали ли они сюда помолиться, поклониться святыням, поучиться иконописи в живописной мастерской или просто поглядеть со стороны на монастырскую жизнь, пожалуй, не так уж и важно.

Самое узкое место Ботнического залива. Всего лишь 80 водных километров отделяют здесь от Швеции финскую провинцию Остроботния. А если «перепрыгивать» с острова на остров, так и вообще до границы около двух десятков километров.  

Капризной природе именно в этих краях было угодно сотворить очередную достопримечательность – постепенно поднимающуюся после ледникового периода и до наших дней поверхность земли, «прогнувшуюся» много веков назад под тяжестью льдов и снега. Во всяком случае, так нам объясняли осведомленные местные жители, сумевшие в 2006 году убедить ЮНЕСКО включить побережье архипелага Кваркен в список охраняемого мирового природного наследия. Всё потому, что поднимается оно, побережье, из воды с невиданной для таких явлений скоростью – примерно по сантиметру каждый год. Точнее – 8 мм. То тут, то там с морского дна, которое ледник «опустил», как говорят, метров на сорок, над поверхностью воды появляются маленькие островки. Они соединяются между собой, превращаясь в полуострова, заливы становятся озерами, а то и вовсе пересыхают – в общем, всё вокруг пребывает в эдаком динамичном, по земным меркам, состоянии. Данное явление мудрыми природоведами определяется как изостазия и представляет собой объект пристального научного внимания.

Нельзя не упомянуть и о всяких же праздных наблюдателях за птицами, любителях прогулок на свежем воздухе в экзотических местах, лодочниках, рыбаках, велотуристах, облюбовавших архипелаг. Таких туристов здесь много, и на них сделана немалая ставка в местной жизни. При всех прочих, это весьма значимая статья дополнительного дохода в экономически весьма продвинутой финской провинции.

Во имя удобства гостей и местных жителей в Остроботнии даже соорудили самый длинный в Финляндии, более километра, подвесной мост Реплот, соединивший архипелаг Кваркен с региональным центром – городом Вааса. Время от времени поговаривают о  дорогостоящем проекте соединения шведского и финского берегов, но пока сил на такой подвиг у местных властей в обеих странах явно не хватает. По предварительным оценкам строительство международного моста обошлось бы в полтора-два миллиарда евро, что для Финляндии, даже совместно со Швецией, дороговато. Даже существующее паромное сообщение между Вааса и близлежащим шведским городом Умео, обслуживаемое компанией RG Line, никак не может выбраться на уровень рентабельности и периодически прерывается, лишившись специальных дотаций.

Конечно же, только существующим мостом и прославленным архипелагом Кваркен местные достопримечательности не ограничиваются. Гиды обязательно поведают о живописном метеоритном кратере, расскажут о многочисленных музеях в Вааса и окрестностях. Весь этот специфический регион населен финнами, преимущественно говорящими по-шведски. Или шведами, ставшими финскими гражданами в отдаленном историческом прошлом? Как бы то ни было, а уклад здесь, как и на Аландских островах, в чем-то действительно отличается от исконно «финской» Финляндии. Например, хотя бы тем, что местные жители часто и гордо напоминают о своей «шведскости». Впрочем, их патриотизма хватает на оба гражданских статуса: и финских шведов, и шведских финнов.

Индустриально регион тоже развит неплохо, что дает основание местным властям всячески подчеркивать вклад Остроботнии в бюджет государства. Но самое главное: до настоящего момента обилие крупных предприятий не слишком пагубно сказывалось на состоянии тщательно лелеемой окружающей среды. По крайней мере, так уверенно утверждают не только местные предприниматели, но и местные «зеленые».

Помимо всего прочего, национальные парки Острботнии служат хорошим напоминанием о том, что, забираясь за различными уникальными экзотическими видами и природными явлениями в самые отдаленные уголки Земли, иногда бывает полезно и около дома оглянуться по сторонам, и оценить места по соседству. Песчаные дюны Куршской косы в Литве, прирастающая суша Кваркена, красноватые гранитные берега Аландских островов придают не меньший колорит Балтийскому морю, чем, например, красочные пальмовые берега -Средиземноморью. А уж если говорить об исторических достижениях, то их здесь тоже хватает. Когда-то, ещё до изобретения компаса, ганзейский торговый путь на Балтике пролегал только в пределах видимости побережья, обеспечивая процветание расположенных на пути городов и городков, доныне не забывших о своей былой славе. Часть деревенских жителей в прошлом нередко жила за счет выбрасываемых на берег останков торговых судов, погибших в бурю или заботливо наведенных на скалы ложными маяками предприимчивых сельчан, а иногда даже засевших в родовых замках аристократических баронов. Грабеж? Балтийское пиратство? В гораздо более цивилизованные времена по льду залива Кваркен доставляли почту между Финляндией и Швецией – кратчайший путь на общей территории, остававшейся шведской до начала XIX века.

И история, и природа внесли вклад в особую репутацию этих краев, которая ныне всё чаще и чаще привлекает внимание современных путешественников, избалованных избытком возможностей.

По сложившейся традиции на ежегодную туристическую выставку в Хельсинки Matkamessut нам удавалось достаточно регулярно заглядывать на протяжении уже лет пятнадцати. Если, конечно, в середине января, когда обычно проходит выставка, журналистские пути не уводили далеко от Северной Европы. В этом году ничего не помешало погрузиться в туристический выставочный мир, представленный в Финляндии. Праздничное настроение, яркие декорации, оживленные продавцы, реклама всех видов и неспешно прогуливающиеся от стенда к стенду жаждущие все увидеть и попробовать посетители.

Что и кому дает такая выставка? Да ещё претендующая на звание крупнейшей в нашем регионе? «Матка 2015» по масштабам выглядела несколько меньше своих предшественниц – всего один зал центрального хельсинкского выставочного центра в Пасила, а не два, как обычно. Зато по количеству посетителей нынешняя выставка аж на целую тысячу превзошла предыдущую – более 68 тысяч человек за четыре дня работы.

Без упоминания кризиса любая экономическая тема рискует оказаться в разряде «оторванных от действительности». Кризис в туристической сфере? Ну, разумеется. Финны, например, стали гораздо меньше интересоваться поездками в дальние страны, предпочитая, по статистике, гораздо более доступные с учетом стоимости авиабилетов европейские города. Социологи из TNS Gallup дают вот такие цифры: на основании проявившихся на выставке предпочтений 69% посетителей пришли туристическую выставку, чтобы определиться, в какой из городов и курортов Европы они направятся в этом году, а 63% добавили к зарубежным целям ещё и путешествие по родной стране. И только 43% не исключают ещё и поездки куда-нибудь подальше, что тоже, в общем-то, немало, учитывая широко распространившие экономические заботы. Данные приводятся на основании выборочного опроса 300 гостей выставки «Матка 2015».

Для самых смелых и решительных на повестке дня – Египет. Именно он стал центральным объектом презентационной программы этого года. Озабоченность египтян нетрудно понять – в стране послереволюционный синдром, спонтанные бунты, едва сдерживаемая террористическая активность, периодически выливающаяся в открытые столкновения, как это произошло всего лишь неделю назад на Синае. А с другой стороны – туристическая отрасль жизненно важна для экономики страны, и без туристов никак не прожить. Вот и рисует приехавший из Египта художник на выставке Хельсинки на красивейших папирусах во славу древней культуры своей страны имена всех желающих. К нему выстраивается длиннющая очередь – ещё бы, сувенир на славу. Заручившись таким талисманом, самое время отправиться на египетские курорты или к легендарным пирамидам. Почему бы и нет?

Кроме Египта активны все те, кто прочно обосновался на финском рынке и не сомневается, что в силу сложившихся привычек от поездок по привычным маршрутам финны уж точно не откажутся. В первую очередь речь идет о странах Балтии. Их презентации выглядели чуть менее масштабно, чем в некоторые предшествующие годы, но никуда не исчезли. В общем, по принципу: «Мы уже здесь своё завоевали, и теперь главное – не утратить выгодные позиции». Эдакое ненавязчивое, но настойчивое напоминание о себе.

Из числа дальних залетных птиц на выставке наибольшую активность проявляли те страны, которые хотя бы каким-нибудь боком стараются зацепить ещё не покоренные ими северные европейские просторы – в первую очередь Швецию и Финляндию. «Часто ли скандинавы, финны или прибалты заглядывают, например, на экзотическую Гваделупу?» – поинтересовались мы у представителя далекого французского доминиона в Карибском море, увидев их необычный стенд. «Бывает, бывает», — оптимистично порадовал он нас, — «Но хотелось бы побольше. Вот потому мы здесь!»

 Отчаянно разочарованными выглядели украинцы. Как оказалось, авиакомпания МАУ попыталась развернуть свою рекламную кампанию в Швеции, чтобы открыть новый маршрут. И никак. С равной степенью энтузиазма шведские журналисты, посольство Украины в Стокгольме и прочие напрямую заинтересованные лица проигнорировали активные попытки привлечь их к перспективным проектам деловых и туристических контактов со столь заманчивой в будущем страной. Шведский менталитет оказался непробиваем, равно как бюрократизм украинской дипломатии, как уверяли наши собеседники, не сумевшие добиться даже скромной поддержки в деле продвижения украинского бренда на трудно осваиваемой скандинавской территории.

В то же время Сейшельские острова, которые с завидным постоянством на протяжении последних нескольких лет делегируют своих представителей на хельсинкскую выставку, кажется, в успешном привлечении к себе «трудных» финнов не сомневаются. «Стоимость и дальность, — говорят сейшельцы – для поездки в такое интересное место помехой не являются».

Как водится на выставках, интересно все друг с другом поговорили. А уж сколько всяких договоренностей было достигнуто между профессионалами, и на какую сумму сделок заключено – дело статистики, которая тщательно ведется каждый выставочный год. И пока, по уверениям большинства наших собеседников, выставочный бокс ро-прежнему себя оправдывает даже в условиях экономических страхов, сокращения площади выставки и активного применения интернет технологий, позволяющих обходиться без прежних посредников. Говорят, финны, особенно старшее поколение — народ консервативный. Они по-прежнему не прочь подержать в руках отпечатанную брошюрку, походить среди стендов, приглядеть для себя интересную поездку по плакатам и рекламным проспектам. Так что на текущий момент участники Matkamessut, судя по всему, не в накладе.

О поразительной метаморфозе, случившейся с  бывшим скучно-индустриальным городом Тампере, преобразовавшемся  в интереснейший культурно-архитектурный объект, куда так и хочется приглашать туристов, нам писать уже доводилось. Городская индустриальная зона превратилась в почти музейный экспонат. Фундаментальные изменения на фоне сохранения старинных традиций – новая история на страницах летописи города. 

Если же вдаваться в детали, то никак нельзя миновать таких жизненно важных элементов городской жизни, как места ночлега для приехавших гостей. Неужели возможно, чтобы  в городе, столь радикально поменявшем облик центральных кварталов, не нашлось места для гостиницы в гармонии с общим антуражем?

Нашлось, и даже не одно. Сейчас два отеля претендуют на звание самых стильных в Тампере, имея в виду почти музейный стиль индустриального дизайна, ставшего визитной карточкой города. В первую очередь, конечно, стоит назвать один из старейших в Финляндии — Hotel Tammer. Его построили в 1929 году по проекту городского архитектора Бертеля Стрёммера, многочисленные работы которого вообще хорошо известны в Тампере. Гордый титул «Гранд-отель», присвоенный гостинце, указывал на то важное значение, которое придавали в то время столь значительному городскому заведению, хотя внешне оно выглядело весьма незатейливо. В путеводителях такой стиль определяют как «неоклассика». Но, с учетом тамперских реалий, неоклассицизм здесь воспринимается без каких-либо излишеств: просто, четко и практически квадратно. Если судить по старым фотографиям, особого украшательства, обильной парковой зелени рядом с отелям не планировалось.

Нельзя отрицать, что сейчас в индустриальный пейзаж городского центра, объявленный национальным архитектурным наследием, такой отель вписывается как нельзя лучше. В промышленный центр Финляндии отдыхать и развлекаться приезжали гораздо реже, чем работать или обсуждать производственные контракты. Строгость линий, лаконичность архитектурных решений – да, именно таким и должен быть отель для людей, занятых делом.

В начале существования  Гранд-отель едва не обанкротился – трудные 1930-ые. Однако стоило промышленности чуточку двинуться на подъем, и перспективы обрели гораздо более радужные очертания. Отель выжил и очень гармонично вписался в ныне ставшую исторической городскую промзону у канала Таммеркоски. Однако теперь задача у него уже иная, нежели раньше. Деловая атмосфера для этого района – всего лишь память о прошлом, поэтому гостиница сочетает в себе некий элемент «музейности» с современными представлениями об уюте. Или точнее, некий компромисс — как можно сделать уютным здание, которое само по себе уже музейный экспонат? Книжные шкафы, обильно расставленные в прилегающих к лобби барах – подчеркнутый анахронизм или напоминающий о быстротекущем времени интеллектуальный интерьер? Ныне гости, заглядывая в отель, уже погружаются не в атмосферу деловых переговоров, а скорее получают возможность такую атмосферу представить. Как в кино… Или читая давно написанную книгу, когда-то считавшуюся бестселлером…

Кстати, и в книгах, и в фильмах (художественных, разумеется) Hotel Tammer действительно фигурирует. В нем разворачиваются сюжетные действия, появляются персонажи, созданные, например, известным финским писателем Арто Паасилинна. Да и вполне реальные исторические лица тоже вписали свои имена в летопись отеля. Здесь останавливались маршал Маннергейм, первый в мире космонавт Юрий Гагарин и многие другие очень и не очень известные личности. Таким образом, и по этой линии отелю есть чем гордиться.

Нынешний облик здания почти полностью соответствует изначальному проекту, но внутри, разумеется, проведена реновация на уровне XXI века. За последние несколько лет отель прошел чреду обновлений, целью которой и являлось сочетание современных требований с традициями и историческим фоном. Иными словами, чтобы гости чувствовали себя как дома, но не забывали, что этому дому уже больше 80 героически прожитых на службе лет.

Второй отель из двух упомянутых выше — Sokos Hotel Villa — представляет собой образец несколько иного архитектурного подхода. Он переделан, как это сейчас модно, из старого складского помещения. Чтобы оценить полученный результат, в него мы тоже, надеюсь, заглянем как-нибудь, при следующей оказии.

Когда пишут о местах заключения в странах Северной Европы, часто восторженно  отмечают, что жизнь в них – как в отеле. Финны из этого сделали практические выводы и… открыли гостиницу Best Western Premier Hotel Katajanokka в бывшем тюремном здании.

 Берегите голову

Если уж стилизация, то до деталей. Металлические кружки и миски, «раздаточное» окно в столовой, полосатая униформа персонала, решетки на окнах… Согласитесь, не самый банальный антураж для высококлассного отеля. Разумеется, современных его обитателей селят не в промозглые и темные камеры, а в удобные и уютные номера.

Hotel Katajanokka не заигрывает со своим прошлым, он его просто констатирует. На практике это означает, что здесь не пытаются устроить спектакль, имитируя тюремный быт, а сохраняют лишь его внешний антураж. Сервис же остается обычным, по всем современным правилам хороших североевропейских отелей, как и полагается в гостиницах четырех-пяти звездной категории. В гостиничном ресторане «Арестант» (Jailbird) предлагается отнюдь не арестантское меню, а оснащение конференц-центра позволяет на должном уровне проводить продуктивные деловые встречи, совещания и семинары. Тем более – с учетом столь вдохновляющего архитектурного антуража…

Чтобы в номерах было достаточно места, при перестройке объединили по две с половиной, а иногда и по три соседних камеры. Теперь комнаты просторны и уютны, с кондиционерами, бесплатным интернетом на два персональных компьютера одновременно, плоскоэкранным телевизором и всяческой необходимой утварью. Об изначальном же предназначении помещений напоминают сводчатые потолки, арки которых очерчивают прежние границы камер, непривычная форма окон в толстенных стенах да невысокие двери. Проходя через них, людям роста выше метра девяносто, лучше пригнуть голову.

А за дверью люкс-апартамента – суровый, без особых излишеств, огражденный перилами коридор типичного здания тюрьмы, построенного «колодцем», когда этажи выходят на высокое пустое внутреннее помещение, соединенное открытыми лестницами и просматривающееся снизу доверху. Такая планировка была признана наиболее оптимальной после появления первого образца – прототипа всех аналогичных будущих тюрем, спроектированного в практичной Америке, в Филадельфии, в самом начале XIX века.

Двести лет тому назад…

Поселившись в гостинице, по сути, оказываешься в… музее, где можно просто ходить по этажам, представляя себе минувшие времена. Тюрьма на Катаянокка, расположенная совсем недалеко от городского центра — примерно 10 минут пешком до Сенатской площади, — просуществовала очень долго – с 1749 по 2002, и, разумеется, неоднократно перестраивалась. Самая старая сохранившаяся часть датируется 1837 годом, а основной корпус нынешнего отеля отстроили в 1888 году по приказу российского императора Александра III. Это здание – в своем роде настоящий архитектурный памятник, позволяющий восстановить особенности жизни той ушедшей эпохи не только по дворцам, которые современная Европа давно и традиционно превращает в музеи, но и по постройкам совершенно иного назначения. В наше время научились ценить и сохранять также то, что связано и с историей промышленной архитектуры, и с государственными учреждениями. Совсем недалеко от здания бывшей тюрьмы находится оберегаемая государством старая царская таможня, которая сейчас используется под офисы, а рядом в старинных складских, производственных и административных помещениях располагаются отделения финского МИДа.

После закрытия тюрьмы в 2002 году, когда последнего заключенного перевели отбывать срок в другое место, работы по созданию люкс отеля начались только через четыре года. Убрали большую часть решеток, добавили окна, вывезли тонны векового мусора. Разумеется, основательно поработали над интерьером. Но высокие грозные внешние стены, фасад здания, центральный коридорный зал и ещё многое другое, что подпадало под охрану государства как исторический объект, сохранилось, практически, в первоначальном виде. В мае 2007 года уникальный хельсинкский отель открыл свои двери для первых новых гостей, совсем не таких, как те, кто обитал здесь на протяжении предшествующих столетий.

При случае персонал охотно напомнит о прошлом гостиницы и даже пообещает встречу с давно обосновавшимися здесь вполне доброжелательными привидениями. Для тех, кто в них не верит, гораздо реальнее выглядят свидетельства из прошлого иного рода: в подвальной части здания специально сохранили старую камеру, судя по всему, карцер — в качестве своеобразного экспоната. Её вид, между прочим, наводит на мысль, что североевропейская тюрьма, при всей «мягкости и человечности», порой выглядела весьма сурово. Для пущего контраста имеется ещё одна историческая камера, как нам сказали,  двухсотлетней давности. Покатый кусок голой неровной скалы под низкими сводами и кандалы, вбитые прямо в неотесанный камень, который лишь очень условно можно назвать полом… —  темное зловещее помещение. Она не всегда открыта, поэтому увидеть ее удается не всем.

Попасть в историю

Каждый респектабельный отель, если у него имеются на то основания, обычно всегда старается похвалиться своими постояльцами: «У нас останавливались король Его Величество Каин XVIII-ый, кинозвезда Боли-Холли Вуд, легендарный рок-певец Экстази Нарко…»  и далее по списку. Но, кажется, нет другого такого отеля, который, как Best Western Premier Hotel Katajanokka, мог бы гордо сказать: «А у нас сидели президент Финляндии Ристо Рюти, занимавший высший государственный пост с 1940 по 1944 годы; члены правительства, премьер-министры Юхан Рангель, Вяйно Таннер…».  Они действительно некоторое время содержались в заключении именно здесь, в тюрьме Катаянокка, когда после окончания Второй мировой войны менялась политическая раскладка сил в стране.

Так, заказав номер в отеле, расположившемся здании, которое уже обрело символическое значение, можно в буквальном смысле слова войти в историю.

Xxxxxxxxxxxxx

DSC_0154 – Трудно поверить, что это вид из окна респектабельного отеля. А вы что подумали?

DSC_0175 – Обслуживающий персонал облачен в соответствующую месту униформу.

DSC_0225 – Винный погреб. Или зал для небольшого банкета. Или…

DSC_0244 – Сауна обязательна для финского заведения любого профиля.

DSC_0080 – Стандартные комнаты-камеры. От прежнего предназначения сохранились окна и своды на потолке.

DSC_0163 – Три этажа с переходами – внутренний холл отеля-экс-тюрьмы.

DSC_0114 – Как положено, «пайка» на завтрак.

Всего-навсего 8 000 жителей. И вообще, у черта на куличках – в каких-то таких отдаленных от основных центров финских краях, что общественным транспортом добираться сюда ой как не просто. Зато очень тихо, спокойно, красиво и не суетливо. Городок Нурмес — в Восточной Финляндии или, как считается по новейшему административному делению – в Северной Карелии.

Большая часть финских поселений, сохранивших старую архитектуру – в основном деревянная. По-настоящему солидных каменных городов, как таковых, в стране строилось немного. Самый значительный, Выборг, ныне Финляндии не принадлежит, монументальный столичный Хельсинки отстраивался лишь в середине XIX века. Даже Турку, бывшая столица страны шведского периода, помимо замка и прилегавших построек в прошлом преимущественно сохраняла вокруг себя деревянные дома, которые регулярно сгорали в пламени пожаров. Во время одного из них – 1827 года – город был уничтожен почти полностью, сохранился лишь один квартал, ставший ныне этнографическим и архитектурным музеем.

Далеко не везде судьба деревянных построек складывалась столь печально. Кое-что уцелело до наших дней в своем архитектурном своеобразии. В Финляндии таких местечек несколько – очень живописных и исторически памятных. Они прочно вписались в охраняемое культурное наследие и ныне активно привлекают туристов, интересующихся подобной архитектурой.  Самые выдающиеся из «деревянного» списка в Финляндии: Порвоо, Коккола, Раума. Нурмес тоже претендует на место среди подобных архитектурных памятников, но в силу своей миниатюрности очень уступает упомянутым собратьям в масштабе. Хотя история городка на свой лад не менее примечательная.

Нурмес впервые упоминается в хрониках 1556 года, но самые славные времена бурного по местным масштабам развития приходятся на XVIII век. Речь шла о местных ремеслах и даже какой-никакой промышленности. Ремесленники строили себе деревянные домики по склонам холма, с обеих сторон опускавшегося к окружающим озерам. По географическому положению Нурмес  — всего лишь узкий застроенный мыс между двумя озерными ответвлениями: Нурмесярви и Винкерлахти. На мысу помещаются четыре параллельные улочки, вытянутые в длину вдоль возвышающегося холма, и пересекающие их переулки с упомянутыми домами ремесленников. Сейчас эти дома – культурное достояние немалой стоимости, а что было когда-то, во времена ремесленной активности, то уж стало достоянием историков и экскурсоводов, охотно рассказывающих о разных этапах жизни города.

Туристы сюда могут попасть, пожалуй, только целенаправленно: посмотреть на миниатюрный городок, пройтись по его улицам и выйти на самую запоминающуюся смотровую точку, когда с середины центральной улицы через переулки видно сразу оба берега мыса и по одну его сторону, и по другую.

Местный вокзальчик – тоже памятник архитектуры. Деревянный, конечно, в стиле конца XIX века, когда много их таких строилось по всем железным дорогам Российской империи. Сейчас от вокзала отходит миниатюрная, как и сам город, местная электричка, на которой за пару часов можно добраться до ближайшего крупного центра – города Йоэнсуу.

Несмотря на отдалённость и сравнительно скромный туристический набор развлечений, туристы, по словам, местных жителей сюда заглядывают не то чтобы часто, но, скажем так, и не очень редко. Кому-то всегда может показаться интересным приглянувшийся скромный городок со своей своеобразной атмосферой и сохранившейся (или вновь восстановившейся) очень провинциальной аурой. Спокойствие и умиротворение жителям и жителями гарантировано. Сюда с большим удовольствием переселяются финские пенсионеры, привлеченные размеренностью, чистотой и относительно недорогой жизнью почти на лоне природы.

На одной из улиц туристов ждет главный в округе специализированный магазинчик с различными сувенирами как локального, так и регионального производства. Владелица магазина сказала, что на отсутствие покупателей ей грех жаловаться, хотя даже вывеска на улице – только по-фински с экзотическим puoti (лавка), даже не более привычным современным kauppa (магазин). Так что, если вдруг будете проезжать мимо, не примените в puoti заглянуть. 

Как в любом, даже самом маленьком финском городке, в обязательном порядке в местном культурном центре – великолепная библиотека. По соседству – столь же обязательный музей, рассказывающий не только о самом Нурмесе, но и о том, что происходило в разные времена по соседству.

Вот такой городок: провинциальная Финляндия в подлинном, хотя и современном виде.